Местное общественное мнение.Русско-африканский брак в «расистском» контексте

 

Молодожены любой нации, в любой историче­ский период, как правило, переживают множество труд­ностей, связанных с началом самостоятельной жизни. Весной 1970 года еженедельник «Тайм» сообщал, что по итогам опроса общественного мнения, прове­денного службой JI.Харриса, 72 % белых американцев отрицательно относились бы к браку их друзей или родственников с негром или негритянкой  Двадцать лет спустя аналогичный опрос был проведен «Литера- зурной газетой». Он показал, что вопреки длительной изоляции от внешнего мира и интенсивной идеологи­ческой обработке советское общество выработало ус­тановки по вопросам национальной нетерпимости и расизма, весьма сходные с западным обществом.

Ка­ждый восьмой советский гражданин с предубеждени­ем относится к неграм и арабам. Две трети советских граждан высказались против браков своих детей с негром или арабом. При этом 68 % из них одобряли брак с европейцем. По мнению городской администрации Ростова-на- Дону, местное население также с большей терпимо­стью и даже доброжелательностью относится к бра­кам своих соотечественников с гражданами европей­ских стран. Напротив, к брачным союзам с граждана­ми из Африки отношение осуждающее или враждеб­ное. Причем такой брак может стать причиной раз­рыва женщины со своей кровной семьей. До сих пор жителям Российской Федерации, особенно ее пери­ферийных районов, непросто представить разнорасо­вую супружескую пару, в которой жена — из «своих».

Местное общественное мнение зачастую продолжает воспринимать это явление как социаль­ную аномалию, а саму женщину в таком союзе как пропащую, проститутку и т.п. В свою очередь, от женщины, принявшей решение вступить в межрасовый брак, требуется немалое му­жество и воля, чтобы противостоять общественному порицанию. Приведем фрагмент из коллективного письма русских женщин, живущих ныне в Кот- д’Ивуаре, где они рассказывают о проблеме, так или иначе встававшей перед каждой из них после того, как они принимали предложение выйти замуж за аф­риканца. «И здесь встала во весь рост проблема: ос­таться с любимым человеком и быть отверженным обществом или перебороть свои чувства и быть, как все. Не все выдерживали борьбу с родственниками, комсомольскими и партийными комитетами. Сколько было искалеченных судеб, брошенных несчастных де­тей. Одна из героинь документального фильма С.Кули­ка и А. Габриловича о русских женщинах в Уганде также сообщает, что знакомство с будущим мужем-угандийцем в ЛГУ (где они вместе учились 20 лет на­зад) было отравлено притеснениями со стороны сту­дентов и администрации. Она была первой русской женщиной в Уганде и имеет, по собственным словам, крепкую семью с тремя детьми. «Внимания на цвет­ных в Европе никакого; у нас — огромное, поэтому я не хочу возвращаться в Россию», — говорит вторая героиня фильма. Мешали жить дома с мужем-угандийцем и врачу из Краснодара, которой посвящен третий сюжет фильма, хотя своей Родиной она по- прежнему считает Россию.

 

Добавить комментарий